“Русская мысль” — наследница легендарных “русских парижанок” 1920 — 1930-х: “Общего дела”, “Возрождения”, “Последних новостей” (газеты Бурцева, Струве, Милюкова еще найдут своих исследователей). “Русская мысль” 1970 — 1980-х восхищала возможностью иной России и даже иного русского языка (ежели в Москву чудом попадал давний номер). “Русская мысль” 1990-х трогала: на первых полосах Чубайс и Зюганов, на последних – объявления казачьих землячеств, некрологи галлиполийцев и преподавателей Русской консерватории в Париже.
Тем не менее жизнь газеты продолжается. А задачи меняются. О них рассказывает глава Редакционного совета старейшего на сегодня русского издания в Европе.
— Виктор Николаевич! 19 апреля исполнилось 60 лет с момента выхода в свет в Париже первого номера газеты. Но фактически это было уже второе рождение “Русской мысли” — журнал с таким названием издавался в дореволюционной России…
— В моем представлении соединить два издания можно только умозрительно. Потому что литературный и общественный журнал, выходивший в Москве и Санкт-Петербурге, не очень похож на ту “Русскую мысль”, которая известна во всем мире. Правомерным кажется другое сравнение. Для нашей эмиграции в ХХ веке газета стала тем, чем столетием раньше был для русского общества “Колокол” Герцена, читавшийся практически всеми.
Почему рождение (или возрождение) “Русской мысли” состоялось именно в 1947 году? До Второй мировой войны эмигрантских изданий было очень много. Ведь российская эмиграция — политическая, культурная — продолжала на Западе жить той общественной жизнью, которой жила до 1917 года, и свои газеты, журналы, собрания были у кадетов, либералов, монархистов. Но в послевоенное время важно было найти точку опоры для всей эмиграции.
— Но ведь и новая “Русская мысль” изначально была газетой интеллигенции…
— Да, и какие были имена! Нина Берберова освещала на ее страницах процесс “невозвращенца” Кравченко (автора книги “Я выбрал свободу”, который судился с французской компартией, обвинявшей его в клевете на сталинский режим). Здесь печатались Иван Шмелев, Борис Суварин. Позднее, когда началось диссидентское движение, советские власти выслали из страны Александра Солженицына, газета стала главным рупором инакомыслия в Советском Союзе.
После распада СССР у редакции начались финансовые трудности — прежние западные спонсоры потеряли к изданию интерес. Но разве газета утратила свое значение? Современная русская диаспора очень велика. Если после 1917 года за границей оказалось 3,5—4 миллиона русских, то сейчас их в Западной Европе чуть ли не шесть миллионов!
В отличие от первой эмиграции, в которой преобладали интеллигенты, бывшие военные, нынешняя — очень разношерстная, но интересна по-своему. Поэтому новое призвание “Русской мысли” — стать первым общеевропейским русскоязычным изданием — очень привлекательно. Именно поэтому полтора года назад я согласился работать в газете.
— “Русская мысль” — главная газета русского зарубежья, и к ее юбилею приурочен Всемирный конгресс русской прессы в Париже в июне.
— Действительно, “Русская мысль” — одно из ведущих русскоязычных изданий. Нам пишут и из Австралии, и из Америки. Сошлюсь на Михаила Шемякина, который говорит, что лучше нашей газеты в эмиграции нет.
Но, разумеется, хотелось бы, чтобы уровень русскоязычной прессы поднялся выше и она развивалась, обретала новых рекламодателей. Предстоящий конгресс важен уже тем, что помогает осознать: русская пресса — глобальное явление. В советское время у русской диаспоры были большие проблемы в отношениях с родиной. Сейчас таких проблем нет. У нас, конечно же, нет никакого антироссийского политического настроя. Поэтому можно многое сделать для имиджа России за рубежом.
Ведь если, как я, живешь на Западе больше тридцати лет, мировоззрение меняется. Мы смотрим на вещи как бы под другим углом, и это тоже важно.
Президент Путин, говоря о роли русскоязычной прессы в консолидации диаспоры, упоминал и нашу газету. Вы знаете, что, например, в США у диаспор очень существенная роль. Например, итальянская, греческая общины оказывают большое влияние на отношения Америки с их исторической родиной. Со временем мы будем тоже играть такую роль, сможем стать связующим звеном.
— На календаре — Год русского языка. Ваши публикации в этом отношении точны до нюансов. Как вам удается сохранять традиции классиков?
— Думаю, у нас вы не найдете каких-то сомнительных “словечек”. Я лично воюю с этим. Против этого надо решительно бороться, но, с другой стороны, — и в этом сложность — нельзя стать каким-то “нафталинным изданием”, слишком уж старомодным.
— Издание газеты — всегда очень трудное финансовое дело. На кого вы опираетесь?
— Наш издательский дом сотрудничает с различными финансовыми учреждениями, но это — “не моя чашка чая”. Я занимаюсь редакционной политикой, возглавляю совет, в который входят Александр Трубецкой, Дмитрий Шаховской, Петр Шереметев — представители той эмиграции, которая особенно много выстрадала, много вытерпела. Мне было дорого их согласие участвовать в делах газеты.
— Ближайшие планы…
— Мы впервые вручим некоторые премии. Не могу открыть все секреты, но это будут и корифеи журналистики, и совсем молодые лауреаты.
Я очень надеюсь, что уже в этом году наша газета начнет выходить и в самой России.
— В одном из выступлений вы говорили и о более далеком проекте: “Русская мысль” как выходящая на Западе русская газета мировых новостей для всего мира. То есть своего рода “Интернешнл геральд трибьюн”, основанная в Париже американским издателем шестью десятилетиями раньше — в октябре 1887 года.
— То, что мы хотим сделать, в принципе похоже на миссию “Интернешнл геральд трибьюн”. Но за ней стоят “Нью-Йорк таймс” и “Вашингтон пост”. Будь за нами два крупнейших российских издания, наш проект был бы более реальным.
В ежедневной газете необходимы несколько десятков сотрудников. У нас же сейчас 7—8 человек плюс внештатные помощники.
В “Фигаро-магазин”, где я проработал полтора десятка лет, было 40 сотрудников, причем весьма высоко оплачиваемых. А мы нашими силами выпускаем 24 полосы в неделю. Но, сравнивая нашу газету с другими изданиями, я не краснею, во всяком случае.
Дмитрий Горохов
корр. ИТАР-ТАСС — для “Новой”,
Париж
Читайте также:
Газета «Русская мысль» отметила 60-летие, РИА «Новости», 23.04.2007
