18 мая в "Курсиве" была опубликована сатирическая заметка "Путин как фаллический символ России", которой Рахманьков откликнулся на пресс-релиз ивановской мэрии, посвященный размножению питомцев городского зоопарка, а также на демографическую часть послания президента Федеральному собранию. Автор статьи назвал послание "полубредовым", отметил, что "теперь можно смело фигурки соответствующие лепить и продавать -- президентская голова в виде головки", а также констатировал: "Вся властная и околовластная сволочь, конечно, немедленно изобразила из себя поток сперматозоидов".
Разумеется, Путин пламенный текст просто не заметил. Зато заметили местные власти, с которыми Рахманьков конфликтует давно -- за два месяца до появления статьи журналист заявил, что был избит прямо в обладминистрации одним из чиновников. Облпрокуратура отказала журналисту в возбуждении уголовного дела, зато без проволочек возбудила дело в отношении самого Рахманькова: на следующий день после появления "фаллической" заметки следователи изъяли компьютеры "Курсива" и опечатали помещение редакции. Издание пыталось возобновить работу, меняя провайдеров и адреса, но местные операторы быстро расторгали договор об оказании услуг газете.
Журналист, которому инкриминировалось "Оскорбление представителя власти" (ст. 319 УК РФ), вины не признал: по его мнению, "оскорблением могут считаться только матерные слова", да и "Путин, очевидно, пострадавшим себя не считает". Гособвинитель потребовал назначить максимальное наказание, предусмотренное этой статьей,-- оштрафовать Рахманькова на 40 тыс. руб. Мировой судья сократил сумму вдвое, но в целом вину счел доказанной. Основную роль сыграла лингвистическая экспертиза, выполненная доцентом кафедры журналистики и рекламы Ивановского госуниверситета Еленой Беловой. Правда, в ходе процесса кандидат филологических наук Белова пояснила, что выполняла экспертизу исключительно с точки зрения православного мировоззрения, с каковой "фаллический символ", несомненно, является оскорблением.
Приговор Ленинского суда обогащает правоприменительную практику. Во-первых, теперь суды могут принимать во внимание непрофильные оценки привлеченных специалистов: богословы могут выполнять баллистические экспертизы, взрывники -- лингвистические, а ядерные физики -- юридические. Во-вторых, внимание суда к религиозной стороне вопроса может спасти от преследования многих оскорбителей. Достаточно будет доказать, что хулитель и хулимый не являются единоверцами -- стало быть, первый не знал, что примененные им безобидные и даже лестные термины в мировоззрении второго являются инвективами.
Наконец, ивановский процесс, который журналистские организации назвали торжеством цензуры и мракобесия, на самом деле доказал либерально-демократический характер отечественного правосудия. Ведь разнообразные оценки, данные журналистом Рахманьковым президенту Путину, тарифицированы судом втрое сдержаннее, чем неизобретательный мат, которым певец Киркоров покрыл журналистку Ароян. Певцу это стоило 60 тыс. руб. Потому что Уголовный кодекс РФ считает публичное оскорбление представителя власти (ст. 319) вдвое менее тяжким преступлением, чем публичное оскорбление рядового россиянина (ч. 2 ст. 130), за которое предусмотрен штраф в размере до 80 тыс. руб. Граждане, выбирающие, кого оскорбить, соседа (по площадке либо интернет-форуму) или любимого руководителя, обязательно учтут это обстоятельство.
