«За трехлетний период мы не только основательно разобрали "завалы" проблем
- а заниматься ими практически в ежедневном режиме нас заставляла сама жизнь -
но и добились некоторых положительных результатов», - сказал президент Владимир
Путин в начале своего обращения к Федеральному Собранию РФ. Попробуем
разобраться, что это означает в области СМИ.
За прошедший год в Думу был внесен чуть ли не десяток новых
законопроектов о средствах массовой информации, подготовленный разными силами.
Из чего следует, что именно действующий закон и является одним из тех самых
«завалов». Законопроект, подготовленный Индустриальным комитетом - объединением
руководителей крупнейших московских медиакомпаний, вывешен на сайте Министерства
печати и даже лег на стол президенту с перспективой того, что именно он внесет
его в парламент.
Чтобы понять, в чем тут «положительный результат» и почему он
«некоторый», обратимся к истории образования «завала».
Итак, советский Закон «О печати и других средствах массовой информации»
был принят в июне 1990 года и решал некоторые важнейшие задачи демократизации
страны. А именно, он впервые давал легальную возможность создания
негосударственных средств массовой информации, а действующим СМИ предоставлял
существенные гарантии редакционной независимости от основавших их гос.органов.
27 декабря 1991 года был принят закон РФ «О средствах массовой
информации». Он был еще более демократическим в смысле гарантирования свободы
прессы и прав журналистов. Он фиксировал окончательную победу «гласности», а
именно той модели развития прессы, когда свобода журналистского слова
оплачивалась из государственного кармана. И, следовательно, в каком-то смысле
устарел уже к 1 января 1992 года, когда новая страна – независимая Россия –
перешла к радикальным рыночным реформам, со всеми вытекающими для СМИ
последствиями.
Недостатки того закона о СМИ как «закона о правах журналиста» проявились
особенно отчетливо в последние годы, когда СМИ все активнее становились на
рыночные рельсы, т.е. первую скрипку в них начинали играть владельцы и
управляющие.
В этом смысле, новый законопроект имеет несколько революционных
положений. Он, например, впервые вводит и определяет понятия «владельца» СМИ,
куда более ясное, чем действующее «учредитель». Он по существу запрещает или
резко ограничивает возможность гос.органов создавать СМИ на бюджетные средства в
целях иных, чем публикация официальных документов. Есть в нем и шаги назад по
сравнению с тем, что закладывалось в предыдущий Закон. Так, весь процесс
лицензирования вещания отдается на откуп правительственным решениям, а не
регулируется законом.
Главная же проблема с законом, однако, на мой взгляд, не столько в
удачных или неудачных формулировках, сколько в том, нужен ли он вообще? Конечно,
и в общественном, и в экономическом бытовании медиа есть своя специфика, но так
ли она велика, чтобы пытаться регулировать все аспекты деятельности всех СМИ в
одном законе, как бы отделяя прессу и от остального общества, и от остального
бизнеса. Нужно ли специальное описание «владельца» именно СМИ? Нужно ли
по-прежнему регистрировать медиакомпанию дважды: не только как юр.лицо с
определенной формой собственности, но и как средство массовой информации?
Правильно ли отдельно описывать именно в этом законе права журналистов на доступ
к информации, когда эти права являются лишь частным случаем права граждан на
информацию и должны трактоваться в отдельном законе о свободе доступа к
информации? Правильно ли в общем законе о СМИ пытаться регулировать
использование эфирных частот, т.е. общественного ресурса, в то время как этот
вопрос, исходя из мирового опыта, принято подробно прописывать в отдельном
законе о вещании?
Не разумнее ли было бы, в вопросах свободы слова довериться Конституции и
международным договорам, ратифицированным Россией, где-то принять подробные
специальные законы, вроде упомянутых выше, где-то – ввести отдельные нормы,
касающиеся СМИ, в иное законодательство, скажем, налоговое, авторско-правовое,
гражданское, а, скажем, отношения владельцев, управляющих и журналистов не
затрагивать в законе вообще, предоставив саморегулированию и усмотрению рынка?
Повторюсь: да, этот законопроект в целом более современен, чем ныне
действующий и решает какие-то назревшие задачи. Но делает он это скорее методом
«затыкания дыр», точнее, с позиций конкретных интересов конкретного
медиасообщества, сложившегося сегодня, а не на основе стратегического видения
роли СМИ в построении в России демократического рыночного общества.
Алексей Панкин
The Moscow Times, 20.05.03
