В пятницу 9 сентября ОБЭП ОВД Северного административного округа Москвы провел обыск в офисе компании «Винланд», занимающейся транспортными перевозками и импортом итальянского вина. По сообщению Фонда защиты гласности, в процессе обыска трое сотрудников компании избиты. Изъяты документы, серверы, печати.
Владелец компании – Питер Винс, бывший советский диссидент и политэмигрант. Его судьба тесно переплетена с судьбой семьи академика Сахарова. В вышедших недавно общих дневниках Андрея Сахарова и Елены Боннэр, имя Винсов – Георгия, отца, баптистского священника, и сына, Петра, члена Хельсинкской группы, с особой человеческой теплотой упоминается в ряду людей, которым они помогали спастись из ГУЛАГа и эмигрировать.
В 1993 году Петр Винс вернулся из эмиграции в новую демократическую Россию, создал здесь бизнес. В 2000 году в память о Сахарове и с благословения Елены Боннэр он учредил премию «За журналистику как поступок», ставшую с тех пор одной из самых уважаемых среди журналистских наград.
В онлайновых СМИ уже обсуждается версия политического заказа на Винса: мол, именно поощрение им независимой расследовательской журналистики и навлекло на него гнев властей. С точки зрения элементарного здравого смысла, эта версия выглядела бы более чем глупо, если бы на счету наших властей не было уничтожения силами правоохранительных органов Фонда «Образованные медиа», занимавшегося обучением тележурналистов.
Более вероятна, однако, версия заурядного милицейского рэкета. Милицейский хрен, однако, ничем не слаще политической редьки. В жюри премии им. А.Д. Сахарова, членом которого я являюсь, каждый год приходят сотни журналистских расследовательских статей. И из года в год во многих материалах из разных концов России повторяются одни и те же мотивы: первое, какая-то жуткая, немотивированная озлобленность правоохранителей против тех, кого они призваны защищать, проявляющаяся в диапазоне от массовых избиений до издевательств над отдельными людьми; и, второе, рэкет силовиков, похоже, заменивший собой рэкет криминальный.
Близость Винса с Сахаровыми наводит на печальные аналогии. Масштаб репрессий против академика и его жены: ссылка в Горький, принудительное кормление во время голодовок, примитивные и изощренные милицейские и гэбешные провокации, размах пропагандисткой компании по его дискредитации в глазах советской и международной общественности - был абсолютно несопоставим с «опасностью», которую они представляли для системы. Ведь большинство их столкновений с властями было связано с попытками защитить право сравнительно небольшого числа конкретных людей жить в той стране, которая им нравится. А пока вся гигантская коммунистическая охранительная машина травила Сахарова и горстку диссидентов, в полном соответствии с Уставом КПСС на пост Генсека был избран Михаил Сергеевич Горбачев. Именно он, а не инакомыслящие, стал могильщиком коммунизма.
Компартия оказалась начисто лишенной инстинкта самосохранения. Не унаследовали ли это свойство и нынешние власти? Ведь если допустить, что они все-таки строят демократию, пусть и управляемую или суверенную, то состояние тотальной фрустрированности, в которой находятся правоохранительные органы, представляет для нее куда большую угрозу, чем, предположим, семинары по операторскому мастерству и телевизионному дизайну Мананы Асламазян или импортное итальянское вин и приз в 5 тыс. долл. для одного лауреата в год журналистской премии им. Сахарова Петра Винса.
Насколько мне известно, Петр Винс – первый из диссидентов советской поры, вновь оказавшийся под прессом в современной России. «Высокая политика» или «низменная экономика» тут замешана, но примета дурная.
Алексей Панкин,
главный редактор
журнала «Стратегии и практика издательского
бизнеса.Ifra-ГИППMagazine»
