В Москве появился еженедельный журнал «Новый очевидец». Пресса сразу
окрестила его «русским «Нью-Йоркером»». «Нью-Йоркер» - это интеллектуальный
журнал. Понятие вполне определенное: издание, призванное доставлять пищу для ума
и работу для души образованным и социально активным людям.
И до сих пор русский читатель не был такой продукцией обделен. Достаточно
вспомнить о «толстых» журналах («Новый мир», «Дружба народов» и проч.),
некоторых еженедельных газетах и журналах. У них, однако, был и остается общий
недостаток: едва ли хоть одно живет по законам рынка. В этом смысле, их
существование носит «необязательный» характер. Показательна, например, судьба
любимой многими еженедельной «Общей газеты»: она прекратила существование,
как только ее основатель, Егор Яковлев, устал добывать деньги.
В России индикатором зрелости печатного рынка является поведение
иностранного капитала. Начинал он десяток лет назад с освоения «глянцевых»
журналов. В последние годы пришел в новостную и деловую прессу. Если исходить из
того, что у «Нового очевидца» западный менеджмент и ему удалось привлечь кредит
западного «Раqффайзен-банка», можно предположить, что перед его запуском было
проведено маркетинговое исследование. Из чего следует важный и отрадный вывод:
теперь в России уже не только человек потребляющий, но и человек мыслящий стал
привлекательной целевой аудиторией.
Естественен вопрос: станет ли «Новый очевидец» «первым блином» или же
займет со временем прочное место в открытой им нише?
Если обращаться собственно к интеллектуальному содержанию, то здесь у
меня лично впечатление пока двойственное. «Точек не будет», - таков девиз
журнала. Это, по-моему, анахронизм. Дело в том, что мы и так очень долго, как
минимум все последнее десятилетие прошлого века, жили без точек, с одними
сплошными многоточиями. Стремительность, хаотичность, непредсказуемость перемен,
видимое противоречие их какой-бы то ни было здравой логике, крушение идеалов и
авторитетов сделали для нормального мыслящего человека окружающую его
действительность принципиально непознаваемой вещью в себе. Практической
реакцией стала жизнь по типу «Урвал и убежал» или «День прошел, и слава богу».
Интеллектуальной реакцией стал нигилизм, эскапизм, релятивизм. Чуть ли не
универсальным стилем и личного общения, и массовой коммуникации явился «стеб»,
этакая агрессивная ирония, готовность осмеять что угодно, лишь бы не признаться,
что ничего не понимаешь.
Сегодня
"стеб" набил оскомину.
Наша жизнь в новом веке
не стала проще, но стала упорядоченней. К ее политическим, социальным,
культурным явлениям уже допустимо вырабатывать определенное отношение, а свою
судьбу можно пытаться планировать в среднесрочной перспективе. В этих условиях в
общественном сознании (пусть меня поправят, если я ошибаюсь) сформировался спрос
именно на «точки», т.е. на четко аргументированные позиции, на авторитеты
(профессиональные и моральные).
В
этой системе координат первый номер «Очевидца» вызвал у меня недоумение. Я искал
и не нашел манифест
издателей, отсутствует состав редакции,
большинство эссе русских авторов выдержано именно в стилистике «стеба»: не
понятно не только, что хотят сказать авторы, но и - зачем и о чем это. Второй
номер - противоположность первому: внятное изложение по интересным мне темам, с
личным отношением авторов. Я могу с ними соглашаться или не соглашаться,
но я рад, что нашел здесь достойных собеседников. Третий номер, вышедший вчера,
изучить пока не успел.
Любое новое издание, а интеллектуальное в особенности, это живой
организм, который приобретает заверешенный облик не раньше, чем через несколько
месяцев после рождения. За развитием «Нового очевидца» следить будет интересно.
Алексей
Панкин 
